Чтобы понять, как вводят в заблуждение и потому вредят новомодные слова, нам придется еще раз обратиться к ключевым потребностям роженицы. Женщине в родах нужно чувствовать себя в безопасности вдали от посторонних глаз и без чьих-либо критических оценок. Это — необходимое условие снижения активности неокортекса — «мыслящего мозга». Тут может быть полезной аналогия «погрузиться в сон» — «войти в роды» [24] . В обоих случаях неокортекс должен отключаться — ключевые потребности одни и те же. Представим себе маленькую девочку, которой, чтобы уснуть, нужна мама рядом. Ей нужно почувствовать себя в безопасности, нужно, чтобы никто не смотрел на нее и не критиковал. Ее мать никогда не скажет: «Чтобы заснуть, моей девочке нужна поддержка». Здесь еще раз будет уместно напомнить, что подлинная акушерка — это прежде всего фигура, подобная матери.
Понятие «поддержка» не просто сбивает с толку, оно еще и вредит. Оно затеняет, заслоняет собой ключевую потребность любого млекопитающего в покое и уединении (privacy). Тут полезно вспомнить одну историю, отчетливо показывающую, как это может быть опасно. Акушерка, практикующая домашние роды, рассказывала своим коллегам, какими неожиданно долгими и трудными оказались роды, которые ей пришлось принимать. Она никак не могла взять в толк, почему так получилось, ведь помощников было предостаточно: «Ее так замечательно поддерживал муж, и старая подруга Дженни хорошо помогала, и доула тоже…» Мне кажется, что женщина родила бы гораздо легче, если бы в доме не было никого, кроме опытной и молчаливой акушерки.
О «поддержке» стали слишком много говорить после публикации результатов известного исследования Джона Кеннелла и Маршалла Клауса, проведенного в Гватемале в 1970-е годы. В двух больших больницах, где каждый день появлялись на свет 50-60 младенцев, и где стандарты ведения родов были разработаны врачами и медсестрами с американским образованием, ученые проанализировали статистические данные о том, как влияет на течение родов присутствие местных женщин без медицинского образования (так называемых «доул»). Авторы обнаружили, что присутствие доулы существенно снижало процент всякого рода хирургических, инструментальных и медикаментозных вмешательств и положительно влияло на благополучие исхода. Выражение «сопровождающая спутница, оказывающая поддержку» (supportive companion) было поставлено в само заглавие статьи [16] . Ученые повторили свое исследование в Хьюстоне, штат Техас, в районе, где население преимущественно испаноязычное, а уровень жизни низкий. Коллективом медиков в отделении на двенадцать коек руководили англоязычные специалисты. Доулами были женщины с материнским опытом, которые могли говорить по-испански. Как и в Гватемале, присутствие даул при родах оказывало заметное положительное воздействие [17] . Интерпретируя результаты, авторы снова воспользовались словом «поддержка». Мое собственное объяснение этих результатов таково: в столь непривычном и чуждом окружении доула воспринималась как защитница. Такой же, какой могла бы быть мать. Она становилась защитным экраном между роженицей и персоналом в белых халатах.
Следует, однако, подчеркнуть, что в больницах, где рожали представительницы американского среднего класса, полученные результаты не подтвердились. Особо отметим, что в этой совершенно иной среде присутствие отца ребенка при родах — вполне обычное дело [25] . Было даже проведено дорогостоящее исследование, в котором приняли участие около 70 тысяч матерей и их детей в тринадцати больницах США и Канады [26] . Целью этой работы было оценить «эффективность медсестер как специалистов, оказывающих поддержку в родах». Эти медсестры прошли «специализированное обучение техникам оказания поддержки в родах». Вот вывод исследователей: постоянная поддержка в родах «не сказалась на статистике кесаревых сечений, а также других последствий медицинского и психосоциального плана». Эта научная работа подтверждает, что «женщинам в родах поддержка не нужна» [27] . Им нужно чувствовать себя в безопасности и не быть объектом наблюдения.
Необходимо как можно скорее пересмотреть термины, которые отражают и, грозя опасностью, передают другим глубоко укоренившееся непонимание физиологии родов.
Древо и плод
Согласно западноевропейской древней деревенской мудрости, ребенок во чреве матери подобен плоду на дереве. Не все плоды на одном и том же дереве созревают одновременно. Плоды, собранные до наступления зрелости, никогда не будут достаточно хороши, а кроме того, они скоро портятся. То же касается и ребенка [28] . Иначе говоря, давно известно, что некоторым младенцам нужно больше времени, чтобы «созреть», то есть подготовиться к рождению.
В наше время женщинам, ожидающим ребенка, напротив, сообщают точную дату будущего рождения. Все время беременности они пунктуально посещают специалиста-медика по заранее установленной схеме. В эпоху медикализированного ведения беременности продолжительность вынашивания ребенка исчисляют с повышенной точностью: в неделях от начала последней менструации, а не в месяцах от зачатия. Задолго до родов женщину предупреждают, что если роды не начнутся к определенной дате, их будут «стимулировать». Первое следствие такого подхода — то, что во многих больницах более четверти родов вызываются искусственно. Второе следствие — все больше становится женщин, которые сомневаются, что способны начать рожать сами, без помощи врачей.
Искусственно вызванные роды протекают труднее, чем спонтанные. Как правило, при таких родах приходится применять эпидуральную анестезию и внутривенное введение окситоцина, вслед за которыми вмешательства зачастую множатся лавинообразно: вакуум-экстракция, щипцы, экстренное кесарево сечение… Эпидемия искусственного возбуждения родов — один из факторов, за счет которых растет количество операций кесарева сечения по всему миру.
Эта эпидемия разразилась из-за статистики. Если рассмотреть очень большое число родов, то становится очевидным, что наибольший процент благополучных исходов приходится на сроки от 38 до 40 недель. Для родов, наступивших на 41-й неделе и позже, статистика хуже. Из этих статистических данных делают примитивный вывод: «Если мы будем, не мудрствуя, возбуждать роды всякий раз, когда беременность длится дольше определенного срока (для многих больниц — 41 недели), то мы тем самым исключим возможность страдания плода и даже избежим летальных исходов у переношенных детей».
Действительно, возможность фатальных последствий при перенашивании — не домысел, но ее обычно переоценивают. Ее нужно сопоставлять с последствиями, которыми чревато искусственное возбуждение родов. Разумно ли стимулировать каждые четвертые роды, чтобы спасти одного ребенка из тысячи? Возможны ли более избирательные стратегии? Да, возможны.
Чтобы постепенно вытеснить господствующие ныне убеждения и подходы, абсолютно применима аналогия с деревом и плодами. Не все плоды созревают в один день. То же самое относится к детям. Следует отдать предпочтение индивидуальному, избирательному подходу. Мой опыт убеждает меня в том, что такой подход не утопичен. Принцип его прост. После определенной даты (например, с 41-й недели) день за днем отслеживается состояние ребенка. Пока он чувствует себя хорошо, можно подождать. С того момента, когда начались эти ежедневные наблюдения, в расчет принимается только самочувствие малыша — каким бы ни был срок беременности. В подавляющем большинстве случаев наступает день, когда роды начинаются самопроизвольно и появляется на свет совершенно здоровый малыш. Если кожа у него шелушится, значит, он был переношен.